Божье ободрение для тех, кто заботится о больных. Программа 2

JET13-2-2-RU

 

Божье ободрение для тех, кто заботится о больных. Программа 2

Диктор: Сегодня в «Шоу Джона Анкерберга»

Кен Тада: Был момент, когда однажды вечером мне пришлось сесть на край кровати и сказать Джони: «Я до сих пор люблю тебя, но я чувствую, что инвалидность поймала меня в ловушку».

Диктор: Как Бог помогает и ободряет тех, кто ежедневно заботится о близких людях, которые страдают?

Джони Эриксон Тада: Я увидела, как депрессия ушла. Я увидела, как туман начал исчезать. Я увидела свет в его глазах. Я увидела улыбку, которая шла от сердца. Я видела, что Кен считал меня тем, цитирую, «драгоценным даром», о котором Бог сказал ему.

Доктор Майкл Исли: Когда Кен заботится о Джони, когда Синди заботится обо мне, а вы заботитесь о своем друге, или матери, или отце, или сестре, или ребенке – это служение, в котором нельзя отмечать галочками: раз, два, три. Это служение, которое Бог дал вам – заботиться о том, кто не может позаботиться о себе сам. Оно драгоценно и сильно в Его глазах. Оно влияет на других людей, когда они видят, как Кен заботится о Джони, как Синди заботится обо мне.

Диктор: Сегодня у меня в гостях доктор Майкл Исли, почетный президент Библейского института Муди и его жена Синди. Также с нами Джони Эриксон Тада, основательница служения «Джони и друзья» и ее муж Кен. Присоединяйтесь к нам на этом особом выпуске «Шоу Джона Анкерберга».

 

***

Анкерберг: Добро пожаловать на нашу передачу. Мы говорим о тех, кто заботится о близких людях, возможно о матери, об отце, возможно, муже или жене, или, возможно о ребенке с инвалидностью или чем-то ещё. И вы занимаетесь этим уже давно. Вы столкнулись с рутиной, столкнулись с жерновами, и вы думаете, что случилось с вашей жизнью? Возможно, это начинает влиять на вас, и вы впадаете в депрессию. Мы поговорим об этом. С нами находятся люди, заботящиеся о тех, кто сейчас страдает. Они заботятся об этих людях уже немалое время. Я хочу, чтобы они рассказали вам о том, через что они прошли, и что они узнали о Господе, как Господь помог им. Потому что Он может помочь и вам. Как я уже говорил, у меня в гостях доктор Майкл Исли и его жена Синди Исли, а также Кен Тада и Джони Эриксон Тада. Я хочу поговорить о твоей книге, Синди. Это чудесная книга, которая называется «Танцуя с любимым».

В предисловии книги я нашел следующие слова, удивительные слова: «Майклу. Спасибо за твою жертвенную любовь и за то, что помог мне выйти из зоны комфорта. Я пойду за тобой куда угодно». Мне интересно, куда ты пошла за ним. Он президент Библейского института Муди. Он выступает на конференциях по всей стране. Он выступает на радио. Он наставляет студентов университета. Он также присматривает за радиосетью Муди. Ко всему этому он борется с болью. И ты заметила, что его боль стала лишь острее. Да? Давай остановимся на этом моменте. Ты увидела боль, когда он был президентом Библейского института Муди. Он путешествовал. Как всё это происходило?

Синди Исли: Начнем с того, что он пришел в Муди с болью в спине. И его постоянные поездки лишь обострили боль. На протяжении предыдущих десяти-двенадцати лет он пробовал различные методы для того, чтобы облегчить боль: как хирургическими так и нехирургическими путями, некоторые из которых сами по себе были весьма болезненны. Каждый раз, когда он делал что-то, будь то медицинская процедура, операция или новое лекарство… Я всегда думала: «Господи, пусть это будет то, что нужно. Пусть оно уберет его боль». И так было до последней операции, которая также не позволила ему избавиться от боли. Это было после Муди. Тогда я поняла: «Всё, это конец. Это наша новая норма. Он будет жить с болью до конца своей жизни».

Анкерберг: Хорошо. Майкл, есть люди, которые не знают, от чего ты страдаешь. Я хочу, чтобы ты вкратце описал это. Я ещё вернусь к тебе.

Майкл Исли: В общей терминологии моя болезнь называется остеохондроз. Фактически, твой позвоночник, твои диски, нервные окончания в спине сжимаются и раздражаются по различным причинам. Есть серьезная боль, с которой они не могут справиться. Как и у Джони, есть боль, с которой они просто не могут справиться. Поэтому приходится круглые сутки жить с острой, жгучей, тупой и ноющей болью.

Анкерберг: Да. По шкале от одного до десяти, на каком уровне ты обычно находишься?

Майкл Исли: На шестом-седьмом. Мы с Джони говорили, что если опускаемся ниже пятого, то это праздничный день.

Приходится учиться вести себя цивилизованно, не откусывая головы людям. Вот почему мы всегда ищем методы управления, чтобы хоть немного контролировать боль.

Анкерберг: Итак, он был президентом Муди. Я помню, как мы обедали с ним, когда он просто был не в состоянии больше сдерживать боль. Я сказал: «Майк, ты не можешь оставаться в таком состоянии. Ты не можешь и дальше жить так. Ты не можешь жить с таким графиком. Я не понимаю, как тебе это удается». Что ты говорила ему дома?

Синди Исли: Его хирург говорил то же самое: «Ты не можешь больше делать этого. Это убивает тебя». Мне понадобилось немного времени, чтобы дойти до этого, потому что мы только переехали в Чикаго из северной Вирджинии, из округа Колумбия, и это было серьезное событие для нашей семьи. Мне понадобилось время, чтобы сказать: «Знаешь, ты не можешь больше делать этого». Я постоянно думала, что что-то изменится. Я считала, что Бог не мог привести нас сюда, чтобы мы так быстро уехали назад, когда у него было столько планов на Муди. И это не были личные планы. У него были идеи, которые должны были повлиять на Муди, и поднять его на новый уровень. Со временем мне стало очевидно, что это эгоистично…

Анкерберг: Когда ты осознала это?

Синди Исли: Наверное, после операции. Ему сделали вторую операцию. Кстати, где бы мы ни жили, ему везде делали операции. Я сказала ему, что мы больше не можем переезжать, потому что он всегда проверяет новые медицинские учреждения. После первой или второй операции в Чикаго я подумала, что всё исправится. Но когда я поняла, что этого не произойдет, то подумала: «Да, он не сможет бороться с таким уровнем боли и быть президентом института».

Анкерберг: Опиши вкратце, как изменилась ваша жизнь.

Синди Исли: Знаешь, мы с Майклом приняли решение, что мне придется пойти на постоянную работу. Я писала и выступала, разрабатывала служение. Я перешла в новое служение по продаже недвижимости. Это действительно настоящее служение, потому что мы переживаем по поводу того, что наступит момент, когда он не сможет работать, и я должна буду обеспечивать нас средствами. Это одна из тех вещей, которая изменилась в тот момент. Кроме того, я должна внимательно наблюдать за уровнем его боли. Когда Майкл поднимается вверх по лестнице вечером, то я могу понять его состояние, глядя на две вещи: его глаза и прихрамывание. Если он хромает, то я знаю, что мне нужно отойти назад и дать ему пространство. Я говорю детям: «У папы был плохой день. Сейчас не время рассказывать ему о всех ваших проблемах. Дайте ему пространство, чтобы он мог разобраться со своей болью». Всё потому, что мы ничего не можем сделать. И, наверное, мне сложнее всего принять именно это. Я чувствую себя беспомощной.

Анкерберг: Да, бывают времена, когда его уровень боли поднимается до 8-9. И что он делает?

Синди Исли: Он удаляется. Он либо идет в подвал, либо включает новостной канал и смотрит новости. И по его сосредоточенности я вижу, что он пытается приложить максимум усилий, чтобы жить одним моментом.

Анкерберг: Что ты ощущаешь, когда он так себя ведет?

Синди Исли: По правде говоря, я напугана. Потому что я ничего не могу сделать. Я говорила ему: «Как бы мне хотелось взять твою боль на день, неделю или месяц».

Майкл Исли: Я бы отдал ее. Я бы поменялся.

Синди Исли: Я знаю! И я с радостью приняла бы ее, чтобы подарить ему облегчение. Он никогда не чувствует облегчения. Нашим детям и многим другим людям трудно понять это. Если вы не знаете его и не видите это по его глазам, по его телу, то вам кажется, что с ним всё в порядке. Он чудесно выглядит. Люди не понимают, что он страдает от боли. Я знаю это, потому что он говорит мне об этом, и я вижу это, когда другие не видят. Я бы отдала всё, чтобы облегчить его боль хотя бы на день.

Анкерберг: Хорошо. Однажды он сидел с тобой на диване, и слезы лились по его щекам. Расскажи эту историю. Расскажи нам всё до того момента, когда она начала говорить.

Майкл Исли: Это было до первой операции. Я плакал как ребенок. Ранее я никогда не испытывал такой боли, при этом будучи на всех известных обезболивающих. Как говорила Джони, у них ужасные побочные эффекты. Я не знал, смогу ли я двигаться дальше. Я не понимал, как мне жить дальше. Я задал ей вопрос: «Как нам жить дальше?» Она не помнит этого, но она сказала мне нечто, и эти слова отпечатались у меня в разуме. Она сказала: «Всё, что я знаю, это то, что оглядываясь назад я вижу, что Бог был верен до этого дня. Так почему же Он не будет верен в будущем?»

Анкерберг: Ты не помнишь этого из-за того, что таков твой образ мышления. Разве это не так? Говоря иными словами, ты постоянно так думаешь.

Синди Исли: Да, ты прав. Когда у меня есть сомнения, я пою себе «Велика Твоя верность». Знаешь, как чудесны эти слова «Велика Твоя верность, О Боже, мой Отец. В Тебе нет и тени перемен. Ты не меняешься. Твои милости не подводят». Божьи милости всегда открыты для меня. «Ты был всегда, и будешь вовек. Велика Твоя верность. Велика Твоя верность. Изо дня в день я вижу новые милости». Разве это не так? Во всяком случае, для меня. Самый сильный страх и самая сильная тревога приходят ночью. «Изо дня в день я вижу новые милости. Всё, в чем я нуждалась, мне дала Твоя рука». Это является настоящей истиной для нашей жизни. Мы никогда не нуждались в чем-то, чего бы Бог не восполнял. «Велика Твоя верность, о Боже, ко мне».

Анкерберг: Что ты скажешь людям, которые проходят этот период «протяженности», в котором ситуация не становится лучше? Что ты посоветуешь людям, которые ощущают то же самое? Как им двигаться дальше? Друзья, как вы можете радоваться каждый день?

Синди Исли: По правде говоря, мы не всегда радуемся. Когда мы радуемся, то радуемся потому что ходим близко с Иисусом. Это единственный способ получить радость. Для меня всё крылось в том, чтобы принять это. Я не должна была искать что-то новое, что могло бы исправить его, а знать, что это наша новая норма. И это нормально. Знаете что? Не обязательно чувствовать себя хорошо, чтобы всё было хорошо. Благодаря состраданию Господа Бога, благодаря тому, что Он со мной на каждом шагу, благодаря тому, что Он верен мне и Майклу, с нами всё в порядке, в порядке. Я имею Божий мир. Я переживаю Его присутствие. Что мне ещё нужно?

Анкерберг: Чудесно. Мы говорим с четырьмя удивительными людьми: доктором Майклом Исли и его женой Синди, Кеном Тада и его драгоценной женой Джони Эриксон Тада. Кен, я хочу поговорить о рутине. У всех есть рутина, и ты прошел через нее. Уверен, что наши зрители хотят знать, как ты жил и заботился о Джони изо дня в день. Джони, как тебе удавалось не падать духом, когда ты испытывала пронизывающую боль? Мы поговорим о череде ударов, которые пришли к вам. Вы столкнулись с проблемами, с которыми приходится сталкиваться лишь небольшому числу людей, но ваша любовь друг к другу, ваша любовь к Господу… Эти проблемы не давали вам оторваться от земли. Они убивали вас обоих. Вы оба впадали в депрессию. Расскажите нам, почему? Ведь многие зрители хотели бы услышать ответ на этот вопрос.

Кен Тада: Джон, рутина начинается, когда ты живешь с этим круглые сутки. Нужно было постирать и высушить одежду, приготовить всё для обеда. Когда-то я считал, что всё это будет делать моя жена. Я понимаю, что Джони парализована, но эти мысли все равно крутились в дальнем уголке моего мозга. Я покупал лекарства. Я должен был убедиться в том, что у Джони есть все необходимые препараты. Также у нас была ночная рутина. У нас была рутина личной гигиены. По правде говоря, это была туалетная рутина. Кроме того, были и переворачивания по ночам. В первый год с переворачиванием не было проблем: «Хорошо, я могу привыкнуть к этому». Но оно всё больше и больше истощало меня. Мне было непросто просыпаться один раз за ночь и переворачивать Джони, переставлять подушки и следить за тем, чтобы ноги были в правильном положении. Потом мне пришлось делать это дважды. Это тоже было нормально. Мне нужно было вставать и идти в школу через несколько часов, и я пытался заснуть снова. Я постоянно просыпался и пытался заснуть. А потом, когда у Джони появились проблемы с болью, мне пришлось делать это по 4-5-6 раз за ночь. И в один момент я подумал: «Я больше не могу делать этого». Всё это просто истощало меня и негативно влияло на наши взаимоотношения.

Анкерберг: И что ты сделал?

Кен Тада: Я решил уделить этому время и обратился за помощью. Должен признать, что не я мог сделать это сам. Мне пришлось просить помощи у других, и при этом не чувствовать себя виноватым. Мне нужно было время для себя, чтобы делать упражнения, чтобы у меня было время, которое я бы проводил вне ежедневной рутины. Я проводил время с близкими друзьями, которые каждый день звонили мне, чтобы проверить мое состояние. Это несколько ребят, драгоценные братья во Христе. Самым главным было приблизиться к Христу. Иисус стал намного реальнее для меня.

Анкерберг: Тогда, во время твоих молитв, Бог начал говорить с тобой. Что Он сказал тебе?

Кен Тада: Начал. Я никогда не понимал, что означало, когда другие говорили: «Я слышал голос Божий». Я никогда не слышал явного голоса. Но я помню, как во время одной поездки на рыбалку один мужчина бросил нам вызов. Он сказал: «Идите и слушайте голос Божий». И я пошел. Я могу показать точное место, где находился. Я услышал, как Бог впервые сказал мне: «Джони – самый драгоценный из даров, какие Я дал тебе. Заботься о ней».

Анкерберг: Что ты подумал? Ведь ты уже заботился о ней.

Кен Тада: В тот момент я не понимал, что это означало. Ты прав. «Боже, я и так забочусь о ней. Что мне ещё делать?» Лишь несколько лет спустя я понял, что означали эти слова.

Анкерберг: Что случилось?

Кен Тада: Это произошло тогда, когда Джони поставили диагноз «рак». Это был момент, когда я осознал, что могу потерять свою лучшую подругу. И в то же время я понял, что Бог говорил именно об этом. «Джони – самый драгоценный из даров, какие Я дал тебе. Заботься о ней».

Анкерберг: И ты взялся за дело, Кен. Внезапно ты пережил кардинальные перемены. Какие перемены заметили все?

Кен Тада: Главная перемена была в том, что я решил бороться за свою жену. Если нам нужно вместе идти по дороге рака, то в этом путешествии я буду ее адвокатом. Я буду с ней на всех ее встречах с докторами, буду говорить с докторами, медсестрами и другим персоналом. Я собирался быть там, чтобы все решения, которые будут приниматься, принимались в интересах моей жены. Я считаю, что в тот момент это сблизило нас с Джони. Она впервые поняла, что я действительно буду бороться за нее.

Анкерберг: Когда ты поняла, что что-то изменилось?

Джони Тада: Я увидела, как депрессия ушла. Я увидела, как туман начал исчезать. Я увидела свет в его глазах. Я увидела улыбку, которая шла от сердца. Я видела, что Кен считал меня тем, цитирую, «драгоценным даром», о котором Бог сказал ему. Я увидела его манеры. Я видела это даже через свою хроническую боль, потому что моя боль сопровождала меня даже во время рака. Но каким-то образом ему удалось справиться со всем этим. Я смотрю на Кена и думаю со своей точки зрения о том, что произошло, об ужасной беспомощности и недоумении, о котором говорила Синди. Ты не можешь ничего сделать, не можешь помочь, не можешь забрать бремя. Я увидела, что это привлекло его к Иисусу Христу. И нет  ничего плохого в том, когда мы приходим к Иисусу и говорим: «Я не могу сделать этого. Я не могу больше заботиться. Боже, я больше не могу терпеть паралич». Но не нужно стыдиться этого, ведь именно это может привлечь вас в руки Спасителя. Именно это я и увидела в Кене.

Анкерберг: Мне нравится одна история, которую ты рассказываешь в книге. Ты вез ее в аэропорт. Это было после того, как Господь сказал тебе позаботиться о ней. И ты решил позаботиться о ней. Да? Она захотела отправиться в эту поездку. Ты ехал по дороге в Лос-Анджелесе и остановился. Чемодан упал и перевернул ее кресло. Твоя нога оказался под неправильным углом. Ты подумал, что что-то не так, возможно, даже сломано. И что ты сделал после этого?

Кен Тада: Во-первых, Джон, Джони никогда не сидит параллельно движению. Мы всегда усаживаем ее боком, чтобы не случилось подобного. В этот раз она сказала: «Кен, я хочу сидеть и смотреть вперед». Я сказал: «Джони, это не лучшая идея». И я не сказал ей это так красиво. Но потом я решил, что уступлю ей. Я сказал: «Хорошо». В итоге я сдался, и мы посадили ее параллельно движению. Мы оказались в небольшой пробке, и мне пришлось резко нажать на тормоз. А когда я нажал на тормоз, то, как ты уже говорил, багаж упал на Джони и перевернул ее инвалидное кресло вперед, а ее нога застряла под креслом.

Наш друг, который ехал тогда с нами, сказал: «Кен, ты видишь, Джони…» А я сказал, что сейчас не могу ничего сделать. Мы съехали с дороги, поменяли положение Джони. У Джони есть метод, с помощью которого она показывает, что ей больно. У нее потеет половина лица. Мы вернули ее в нормальное положение и спросили: «Джони, у тебя лицо не потеет?» А она сказала: «Нет». Я сказал: «Джони, наверное, нам стоит поехать домой». Но в этой поездке у нее были такие обязанности, что она сказала: «Нет, я считаю, что мне нужно ехать дальше». И мы поехали дальше в аэропорт. К тому моменту, как мы приехали в аэропорт, я спросил ее снова, и снова она сказала, что не потеет. После этого она села в самолет, и реакция пошла.

Анкерберг: Ты летела в Балтимор. Ты летела через всю страну, когда поняла, что у тебя пошел пот и твоя нога опухает. Ты сказала, что у тебя серьезные неприятности. Они положили лед тебе на ногу, и ты прилетела в Балтимор. Куда они повезли тебя после этого?

Джони Тада: Я хочу, чтобы наши зрители понимали, что Кена не было со мной в этой поездке. Он высадил меня в аэропорту, и я оказалась в самолете лишь со своей подругой. Они позвонили в отделение Экстренной помощи аэропорта, и больница Эн Эрундел прислала за мной «скорую». Они отвезли меня в больницу и сделали рентген ноги. Оказалась, что она сломана. Результаты рентгена были готовы лишь к двум часам ночи. Я помню, как медсестра набирала номер на телефоне, чтобы я могла поговорить с Кеном. Я хотела рассказать ему о произошедшем. А первое, что он сказал мне: «Я сажусь в ближайший самолет. Я улечу отсюда, чтобы завтра быть с тобой, Джони». Я сказала: «Нет, Кен, не надо. Ты не обязан делать этого». Но внутри я понимала, что это были чудесные слова. Мой муж хотел быть со мной. Я протестовала, говорила, что ему не нужно тратить столько сил, но внутри я говорила: «Приезжай, приезжай». Это было одно из самых прекрасных ощущений, потому что он хотел быть со мной.

Анкерберг: И ты полетел через всю страну. Но это событие, твое желание сделать это, быть там – всё это начало плавить ваши сердца. Бог начал работать. Но впереди нас ждет ещё больше плохих новостей. Да? И о них мы поговорим на следующей неделе. Майкл, что ты скажешь людям, которые живут в этот промежуток времени. Я хочу услышать совет на основании Писания, которым ты поделишься за 45 секунд. Он должен касаться людей, заботящихся о других, которым сейчас больно. Они заботятся о своих любимых, но они достигли предела своих сил.

Майкл Исли: Во 2-м Коринфянам 1:3-7 Павел дает нам чудесное объяснение скорбей и утешения. Он снова и снова говорит, что скорби, которые мы переживаем, даются в утешение. Я считаю, что в большой картине, если вы одинокий человек, борющийся с болью, или кто-то помогает вам, или вы заботитесь о ком-то – это чудесное место, в котором вы можете бросить якорь. Каким-то образом жизненные страдания служат другим таким образом, что мы не понимаем этого. Когда Кен заботится о Джони, когда Синди заботится обо мне, а вы заботитесь о своем друге или своей матери, или отце, или сестре, или ребенке – это служение, в котором нельзя отмечать галочками: раз, два, три. Это служение, которое Бог дал вам – заботиться о том, кто не может позаботиться о себе сам. Оно драгоценно и сильно в Его глазах. Оно влияет на других людей, когда они видят, как Кен заботится о Джони, как Синди заботится обо мне.

Анкерберг: Друзья, вы не можете пропустить следующий выпуск, когда мы будем говорить о приближении конца. Эти люди были на краю смерти несколько раз. Да? Если вы заботитесь о ком-то, то что вы думаете? «Я потеряю свою лучшую подругу». «Я не знаю, смогу ли я жить без него». Да? Мы поговорим о том, как Бог может помочь вам в этом месте. Мы обратимся к тем из вас, кто находится сейчас в такой ситуации. Я надеюсь, что вы присоединитесь к нам на следующей неделе.

 

 

Если вы хотите стать христианином, то заходите на наш сайт по адресу джей-эй шоу точка орг, и нажимайте на кнопку «Стать христианином», которая находится в верхней части нашей страницы. Там вы также сможете прочитать информацию о том, как обрести личные взаимоотношения с Иисусом Христом Спасителем.

 

 

 

Спасибо, что были с нами. Если вы хотите обрести взаимоотношения с Иисусом Христом, заходите на наш сайт по адресу джей-эй-шоу точка орг, и нажимайте на вкладку «Помолиться, чтобы принять Иисуса Христа как Спасителя».

 

Копирайт 2013 АТРИ